Согласно предложенной формулировке последующий перевозчик — это транспортная организация, которая является участником соглашения о прямой смешанной перевозке. Дословно, она «принимает от имени перевозчика, заключившего договор прямой смешанной перевозки груза, груз <…> от перевозчика или от другого последующего перевозчика для их дальнейшей перевозки на условиях договора прямой смешанной перевозки груза…».

Также законопроект устанавливается понятие «пункт прямого смешанного сообщения» и уточняются определения грузоотправителя, грузополучателя, транспортной организации и перевозчика. В последнем случае это ИП или юрлицо, заключившие договор прямой смешанной перевозки груза и выступающие в нем ответственной стороной, «в обязанности которых входит доставка груза <…> из пункта отправления в пункт назначения разными видами транспорта, а также выдача груза грузополучателю в пункте назначения».

Как отмечается в пояснительной записке, действующие сегодня в России нормативные акты не содержат положений о взаимодействии транспортных организаций по организации перевозок в прямом смешанном (комбинированном) сообщении и правил определения ответственности транспортных организаций перед клиентами.

«Учитывая данное обстоятельство, в законопроекте особое внимание уделено вопросам заключения соглашений между транспортными организациями по вопросам их взаимодействия при осуществлении перевозок грузов в прямом смешанном сообщении, в том числе по вопросам распределения их ответственности за причинение вреда грузоотправителю/грузополучателю», — указывают авторы инициативы.

По их мнению, новый закон позволит системно урегулировать отношения между организациями, представляющими различные виды транспорта, в области осуществления смешанных грузоперевозок.

«Принятие законопроекта определит существенные условия взаимодействия транспортных организаций при перевозках в прямом смешанном (комбинированном) сообщении, четко очертить круг их взаимных прав, обязанностей», — отмечается в комментарии.

По словам вице-президента Российского автотранспортного союза (РАС) — эксперта МОЭС Валерия Алексеева, новая версия законопроекта позволит привести российское транспортное законодательство в соответствие с международными стандартами грузоперевозок, где уже зафиксированы понятия последующего перевозчика и единого транспортного документа.

В настоящее время отечественный рынок грузоперевозок устроен таким образом, что отсутствие такого документа не позволяет четко разделить ответственность транспортных операторов, участвующих в организации комбинированной грузоперевозки с участием различных видов транспорта. Теперь же, отмечает Алексеев, ответственность будет разделена.

«Я как главный перевозчик (и по сути — экспедитор) организую всю доставку груза по маршруту: оформляю основной документ на перевозку и несу ответственность перед вами — заказчиком. А они все — прочие привлеченные подрядчики, последующие перевозчики — уже передо мной», — объясняет он.

Новый законопроект вводит понятие последующего перевозчика для смешанных грузоперевозок (фото: Fotolia/furuoda)

Особенностью российского рынка грузоперевозок, по его словам, является то, что работающие сегодня на рынке компании могут вообще не иметь никакого транспорта. То есть фактически выступают экспедиторами. «А последующий перевозчик — это тот, кто владеет транспортным средствами и/или объектами инфраструктуры. На мой взгляд, здесь необходимо было прописать, что перевозчик по закону должен владеть ТС. Здесь, к сожалению, этого опять нет, поэтому непонятно, кто будет последующим перевозчиком», — посетовал он.

Тем не менее новую редакцию законопроекта эксперт счел более простой и понятной.

«Задача была — чтобы был единый провозной документ и чтобы было возможно передавать груз от одного перевозчика другому. Здесь, в этом законопроекте, это реализовано», — резюмировал эксперт.

Валерий Алексеев затруднился оценить перспективы принятия новой редакции законопроекта. По его словам, РАС подключится к публичному обсуждению законопроекта, которое продлится до 11 июня.

Напомним, что работа над созданием такого закона ведется в России еще с 2012 года, однако каждый раз редакции документа неизменно отправлялись на доработку. Предыдущий вариант, разработанный в конце 2018 года, также был отклонен.